Омская детская больница № 3: репортаж в гипсе   [ФОТО]  

Корреспонденты РИА «Омск-информ» побывали в отделении, куда попадают дети, выпавшие из окон, пострадавшие в ДТП, а также с врожденными аномалиями.

В травматолого-ортопедическое отделение городской детской клинической больницы № 3 мы попали в не очень хороший день. Накануне сюда привезли 15-летнего подростка, который упал с 5-го этажа. К сожалению, все усилия врачей спасти жизнь парню были тщетны. Он скончался от множественных переломов и травм внутренних органов.

– Такие случаи, к сожалению, бывают, и они, как правило, печально заканчиваются. Хотя иногда при падении с пятого и шестого этажей маленькие дети получают только ушибы, но это редкость, – рассказывает заведующий травматолого-ортопедическим отделением заслуженный врач России Борис Злобин. – Вообще травмы, полученные при падении с этажей, а еще в дорожно-транспортных происшествиях, – самые тяжелые. Дети долго лечатся, остаются инвалидами.

– Борис Борисович, с какими травмами поступают к вам дети?

– С переломами конечностей, туловища, позвоночника и таза. Переломы все достаточно сложные, потому что с простыми к нам не попадают. У нас в городе хорошо развита амбулаторная сеть травмпунктов, где успешно лечатся дети с простыми травмами. По видам травматизма у детей превалируют бытовой – около 50 %, далее следует уличный – около 40 %, примерно по 5 % делят дорожно-транспортный и школьный травматизм, на спортивный приходится 1,5–2 %.

Надо сказать, что травматолого-ортопедическое отделение ГДКБ № 3 – единственное такого рода в городе, оно было открыто в 1976 году сначала просто как травматологическое, а с 1994-го стало еще и ортопедическим. Поскольку «тройка» оказывает неотложную травматологическую помощь детям круглосуточно, врачам-травматологам работы хватает – помимо стационара, им приходится выходить по 8 раз в месяц на дежурство. 

Но сейчас в отделении из 75 коек примерно треть свободные. Оказывается, так всегда бывает в конце года – всех, кто прошел лечение, выписывают, а на плановые операции перед Новым годом ложиться мало кто хочет. После праздника, наоборот, отделение будет переполнено, потому что период каникул является одним из самых «урожайных» на травмы. Падение с горок, травмирование при катании на ватрушках – это самые распространенные травмы в зимний период. Хотя, по словам Бориса Злобина, чаще дети попадают в больницу летом.

– В весенне-летний период – с апреля по начало сентября – количество детей, поступающих в отделение с уличной травмой, больше. Они травмируются во время неорганизованных игр, бега, падения с качелей, велосипедов и скейтбордов. Зимой они мало времени находятся на улице, поэтому уличных травм меньше. Однако и зимой, и летом дети получают бытовые травмы от электроприборов и разбитых стекол. Малыши падают с пеленальных столиков, диванов, с гимнастических снарядов, выпадают из окон. На детей падают различные предметы мебели – телевизоры, шкафы и так далее. Причиной бытовых травм, конечно же, является недосмотр родителей, – говорит врач.

Стас уже три недели прикован к кровати: при переломе произошло смещение костей, и теперь его нога зафиксирована в подвешенном состоянии. Этот метод называется «скелетное вытяжение», он помогает костям срастись быстрее, при этом менее болезненно для пациента. Правда, что уж говорить, самому ребенку это вряд ли нравится.

– Как умудрился ногу сломать? – спрашиваем у мальчишки.

– Я пошел с друзьями гулять, и на нас напали старшие ребята. Мы побежали, а они меня догнали и толкнули. Упал просто неудачно, – рассказывает Стас.

– Скоро уже должны нам гипс наложить и домой выписать, – говорит его бабушка Ирина Борисовна, которая ухаживает за внуком.

– Чем-то отличается лечение детских и взрослых травм? – вновь обращаемся к заведующему отделением.

– В возрасте до 10 лет преимущество отдается консервативным методам лечения. В этот период многие переломы необязательно идеально сращивать, потому что растущий организм потихоньку сам все исправит. У более старших детей распространено оперативное лечение, – отвечает Борис Борисович. – Компенсаторные возможности детского организма, безусловно, больше. Инвалидизация после травм наступает крайне редко, в основном группу получают дети с заболеваниями опорно-двигательного аппарата, врожденными аномалиями, где лечение помогает, но полностью не восстанавливает функции организма.

В отделении успешно лечат не только сами травмы, но и последствия травм, заболевания опорно-двигательного аппарата, такие как сколиозы, спондилолистезы, остеохондрозы, остеоартрозы, а также врожденные патологии. Результаты терапии очень эффективные, иногда врачам удается остановить развитие серьезных заболеваний и не доводить дело до операции.

Врач осматривает ножку 4-летней Василисы, девочка полтора месяца ходит с аппаратом Илизарова.

– У нас врожденная косолапость, – говорит мама девочки Галина. – С 11 месяцев начали лечиться, сначала гипсы были, сейчас аппарат Илизарова носим – полтора месяца мучений, страданий и боли. Но уже на следующей неделе ложимся в отделение его снимать. Врачи обещают, что все у нас будет хорошо. И мы им верим.

– Девочки, а вы с чем лежите? – спрашиваем у девчонок-подростков, столпившихся возле палаты.

– Ой, тут со всем: у кого хондроз, у кого смещение, у кого компрессионный перелом, – говорит самая бойкая, представившаяся Катей. – У меня спондилоартроз поясничного, крестцового и шейного отделов позвоночника, плюс смещение грудного отдела и еще сколиоз.

– Откуда такие познания в болезнях опорно-двигательного аппарата?

– Уже пять лет каждые полгода лежу здесь со спиной. Прохожу мануальную терапию, физиолечение, ЛФК, массаж. После лечения становится хорошо, а потом опять боли возвращаются. А все началось с того, что просто поскользнулась зимой и упала.

– А я на маленькой машинке поскользнулась, у меня ведь два младших брата, – вступает в разговор 11-летняя Аня. – Подозрение было на компрессионный перелом позвоночника, не подтвердилось. Это у меня уже второй раз. В 2012 году у меня уже был компрессионный перелом, тогда я упала на мокрой траве. А вообще, я лежала в больницах и с артритом, и с гастритом, и с функциональным нарушением желудочно-кишечного тракта…

– Ну тогда поправляйтесь! – желаем девчонкам.

За год в отделении пролечивается две тысячи детей. В среднем 1300 человек с травмами и 700 – с заболеваниями опорно-двигательного аппарата. Делается 750–800 операций в год.

– Мы очень хорошо освоили все консервативные методы лечения при травмах – это закрытые ручные репозиции костей (сопоставление костных отломков), скелетное вытяжение различных переломов конечностей и другие. Но у нас значительно развито и оперативное лечение, мы выполняем такие же операции, которые делаются в крупных центрах России и за рубежом, – рассказывает Борис Злобин. – У нас есть современнейшая операционная, оснащенная новейшим оборудованием – самая лучшая в городе. Специальный аппарат ЭОП (электронно-оптический преобразователь) позволяет делать разрезы щадящим способом, принцип работы данной установки как у рентгена, но при этом аппарат обладает минимальной излучающей способностью и, стало быть, наносит минимальный вред организму. В операционной стоит современнейшая аппаратура для коагуляции (остановки кровотечения), специальный аппарат для переливания собственной крови – он единственный в городе, современнейшее анестезиологическое оборудование.

– Какие операции выполняете?

– Прекрасно выполняем остеосинтез (соединение кости при переломах) – и внутрикостный, и черезкостный, и надкостный. Делаем всевозможные операции на позвоночнике, например, осложненный перелом позвонков с использованием специальных конструкций. Более 20 лет занимаемся оперативным лечением сколиозов. Сейчас мы используем конструкцию, которую используют во всем мире – это задняя транспедикулярная фиксация позвоночника. Все операции делаются по квотам на высокотехнологичную медицинскую помощь, государство выделяет на это деньги. Больные ничего не тратят, хотя оборудование и конструкции очень дорогие. Кроме того, в рамках ВМП мы выполняем операции при деформации конечностей, по врожденным аномалиям, последствиям травм конечностей. Все это достаточно трудоемкие, сложные, длительно протекающие операции.

– Квот хватает?

– Сколько мы заказываем, столько и выделяется квот. Без всяких ограничений. Хотя операции очень дорогие, цена одной конструкции – примерно 300 тысяч рублей. В основном все операции делаем сами. Но в случае очень сложной патологии, требующей вмешательства специалистов федеральных центров ортопедии и травматологии, отправляем 1–2 пациентов в Москву, Санкт-Петербург или Курган.

– В чем изюминка вашего отделения?

– У нас очень хороший коллектив – сплав молодости и опыта. У половины врачей стаж работы более 20 лет, молодых – двое, остальные работают уже по 7–8 лет. Старожилы все с высшей категорией, опытнейшие врачи, владеющие всеми методиками лечения, при этом мы не стоим на месте, а очень активно осваиваем и внедряем новые. Все новые методы лечения освоены нами при обучении в крупных клиниках Москвы, Санкт-Петербурга, Кургана, Красноярска, Германии и Испании. Успех налицо – практически нет послеоперационных осложнений: 1 % – это очень мало. Летальности от травм у нас тоже около 1 % – раз в три года умирает ребенок от травм, несовместимых с жизнью, как то падение с высоты. Опытнейший у нас и средний медперсонал, все работают давно и любят детей, им ведь приходится практически заменять матерей на время нахождения детей в больнице. Есть в отделении ставка педагога, а также из рядом расположенной школы приходят преподаватели и занимаются с детьми, а при выписке выставляются им оценки для школы.

В отделении не помнят, чтобы кто-то на что-то серьезно жаловался. А вот благодарностей – хоть отбавляй, практически все уходят с добрыми словами.

Как же повезло омским детям с такими врачами, думали мы, уходя из отделения. И все-таки хотелось бы, чтобы пациентов здесь было как можно меньше, а о гипсе они узнавали только из учебника  географии. 

Наталья Чебакова.

Фото Татьяны Шакировой.