В России заканчиваются препараты для лечения онкологии

Если проблема не будет решена через год-два, смертность от рака вырастет на 20–30 %. Уже сейчас нечем лечить пациентов с миелолейкозами.

В России случился настоящий лекарственный кризис – начали исчезать препараты, которые необходимы ежедневно для лечения пациентов с онкологическим диагнозом. Это не только дорогостоящие препараты для лечения лимфобластного и миелобластного лейкозов, но и простейшие средства, применяемые в сопроводительной терапии.

– Произошла катастрофа, о которой мы предупреждали несколько лет назад... Начали исчезать лекарства, которые ежедневно необходимы для лечения наших пациентов. Это касается и препаратов для химиотерапии – они либо вообще пропадают, либо на смену им приходят абсолютно непроверенные в клинических исследованиях дженерики. Мы зачастую не знаем, чем лечим пациентов, – рассказал в интервью «Известиям» директор Института гематологии, иммунологии и клеточных технологий ННПЦ ДГОИ имени Дмитрия Рогачева, д.м.н., профессор Алексей Масчан. – Исчезают и простейшие препараты сопроводительной терапии. Например, 10-процентный хлорид натрия. Его произвести проще простого, но в России никто не собирается этим заниматься – он стоит слишком дешево. А западным компаниям стало невыгодно держать препараты на российском рынке, вот они и ушли. Это реальная гуманитарная катастрофа.

По словам врача, причина дефицита лекарств, без которых обходиться абсолютно невозможно, в наших законах, которые закрывают доступ на российский рынок добросовестным западным производителям с хорошей репутацией.

Уже сейчас из больниц исчез препарат для химиотерапии цитозин-арабинозид, которым лечатся миелолейкозы. В связи с этим Институтом было направлено письмо в Минздрав, ответ на которое шокировал врачей – чиновники посоветовали подбирать альтернативные схемы лечения для таких больных.

– Это примерно то же самое, что сказать: «Если у вас нет парашюта, выбирайте альтернативные методы спасения». Если исчезнет цитозин-арабинозид, не выздоровеет ни один пациент с миелолейкозом – это единственный препарат, который позволяет вылечивать таких больных. Но его просто нет. К нам идут бесконечные запросы из региональных клиник, нам звонят директора крупнейших гематологических институтов для взрослых с вопросом, где мы покупаем «Цитозар». Мы покупали его за счет благотворительного фонда, но всю страну он не обеспечит, а потребность в препарате есть каждый день, – пояснил профессор.

Выходом из ситуации Масчан назвал закупку необходимых препаратов государством. В этом отношении недавнее распоряжение премьер-министра России Дмитрия Медведева о выделении средств на обезболивающие и противосудорожные для детей является совершенно правильным действием. Но чтобы таких ситуаций не возникало в будущем, нужно изменение законодательства. Если ситуация в ближайшее время не изменится, страну ожидает резкий скачок смертности.

– Через год-два, если ничего не будет предпринято, смертность может вырасти примерно на 20–30 %. И детская, и взрослая. Я в этом абсолютно уверен. Пока держимся на запасах, – сказал врач. – Мы не сможем лечить лимфобластный и миелобластный лейкозы. Нам трудно будет делать трансплантации костного мозга, потому что пропадают многие препараты, необходимые для этого.

Как рассказал доктор, сейчас появилось много новых методов лечения онкозаболеваний, новые эффективные препараты, которые стоят миллионы рублей. Но среди создателей этих лекарств и тех, кто эти лекарства разрабатывает, российских компаний практически нет. Не финансируются государством и клинические исследования новых препаратов и новых методов диагностики, которые могут существенно повлиять на результаты лечения онкобольных.